Основная функция управления национальной наукой есть распределение финансовых и материальных ресурсов, предоставленных государством.
В России большую часть этой функции до реформы выполнял Президиум РАН.
В условиях тотальной коммерциализации страны большая часть этих ресурсов расхищается директорами научных институтов под руководством чиновников Президиума РАН.

Не стоит сильно обвинять участников этой научной коррупции. В социальной системе люди действуют так, как требует эта система. Принципиально порочная система продуцирует коррупцию.
Некоторые фанатично преданные науке учёные отказываются участвовать в хищениях.
Таких людей Система выдавливает из себя – лишает их институты ресурсов, компрометирует, спроваживает на пенсию.

Государственные функционеры из конкурирующих структур отняли у Президиума РАН функцию распределения ресурсов, чтобы самим воровать их. Для этого они реформировали РАН и создали федеральное агентство научных организаций – ФАНО.
Будут ли чиновники ФАНО воровать меньше, чем чиновники РАН? Скорее всего, даже больше.
Будут ли они распределять ресурсы более эффективно? Скорее всего, гораздо менее.
Только научное сообщество способно относительно адекватно оценивать научную ценность различных исследований и направлений развития национальной науки.
Но проблема есть в том, как оптимально должны быть устроены система научного сообщества и система его взаимоотношений с государством.

На Западе действует грантовая система. В условиях современной России организации, распределяющие гранты, как правило, быстро коррумпируются.

В эпоху сетевых коммуникаций существование таких архаичных иерархических организаций как Президиум РАН потеряло смысл. Потому что гораздо эффективнее выполнять его функции может национальное сетевое научное сообщество посредством прямого принятия коллективных решений.

Всё управление научными организациями – от институтов до Национального научного сообщества – должно осуществляться посредством сетей и веб сайтов. Поэтому оно будет происходить постоянно и непрерывно. Периодические заседания членов управляющих органов не потребуются.

Очевидно, что членами Национального научного сообщества не могут быть все работники научных институтов. Демократия в науке особенно вредна.
Кроме некоторых ярких исключений, большинство кандидатов наук, как указывает слово “кандидат”, – не совсем полноценные учёные.
Поэтому оптимальным было бы, чтобы членами национального научного сообщества были только доктора наук.

Я поддерживаю мнение о том, что гуманитарные и общественные “науки” в их современном состоянии не соответствуют принципам и критериям научности и потому не являются науками в истинном смысле этого понятия.
Научная эффективность общественных “наук” даже не нулевая, а сильно отрицательная, так как использование их демагогических доктрин, прогнозов и рекомендаций в последние 100 лет причинило и причиняет Человечеству гигантские ущербы.
Из гуманных чувств я не призываю к полному и немедленному прекращению финансирования гуманитарных и общественных псевдонаучных институтов. Но я считаю целесообразным отделить “зёрна от плевел” и создать сообщество только из докторов естественных и математических наук.
В будущем, когда гуманитарии научатся соблюдать принципы научной методологии и создадут настоящие гуманитарные и общественные науки, научное сообщество с уважением примет их в свой состав.

Естественные и прикладные, технические науки создают качественно разные виды знания.
Естественные науки изучают свойства природных, естественных объектов.
Технические науки изучают свойства искусственных объектов.
Истинность естественнонаучных теорий принципиально недостижима. Они всегда развиваются. В любой момент могут появляться новые факты, опровергающие признанные теории.
Истинность технических теорий вполне достижима. Если созданные системы имеют заданные свойства, описывающие их теории считаются истинными.
Основной мотив естественнонаучной деятельности есть любопытство.
Основной мотив инженерной деятельности есть получение коммерческой прибыли.

Поэтому взаимоотношения государства и естественных и технических наук должны быть качественно разные.
Техническими науками государство и общество могут достаточно эффективно управлять заказами и приказами.
Естественными науками так управлять неэффективно. Общество должно доверять коллективной интуиции естественнонаучного сообщества. Оно должно выделять какую-то возможную долю общественного продукта на науку. А как распорядиться ею оптимально, способно решать только само научное сообщество.

Поэтому доктора технических наук, при всём уважении к инженерии, не должны входить в национальное естественнонаучное сообщество.

Доктора наук, работающие в прикладных институтах, должны создать свои сетевые сообщества. Они будут взаимодействовать с естественнонаучными сообществами.

Соответственно, я считаю целесообразным разделить в государственном бюджете финансирование науки на три отдельные статьи – на естественные науки и математику, на прикладные науки и на прочие гуманитарные.

Основной функцией Сетевого Национального Естественнонаучного Сообщества будет распределение выделенных ему государством ресурсов между научными отраслями, крупнейшими институтами, регионами и большими проектами.
Внутри Национального Сообщества будут действовать отраслевые, региональные и проектные сообщества.
Они будут распределять ресурсы между своими институтами и отдельными проектами выдающихся учёных.

Вне Национального Сообщества будут формироваться неформальные объединения, которые не будут иметь полномочия распределять государственные ресурсы.
Таковыми могут быть нынешние академии – РАН, РАМН, РАЕН и другие объединения.
Они смогут влиять на распределение ресурсов посредством агитации за определённые институты и проекты на основе научных репутаций их членов.

Национальное Сообщество будет избирать своего Президента.
Он будет исполнять представительские функции и руководить техническим аппаратом.
Этот небольшой аппарат будет поддерживать функционирование веб сайта Сообщества, в первую очередь, его функцию голосования и принятия решений.

Процесс формирования национального сетевого научного сообщества может быть следующий. В разных местах, институтах, веб сайтах возникнут инициативные группы учёных. Они объявят себя организационными комитетами, создадут свои веб сайты и проведут конференции, на которых будут учреждены научные объединения.
Затем эти объединения реализуют какие-то общественно значимые научные проекты – экспертизы, просветительство, пропаганда научной методологии, в первую очередь, принципа дискретности знания и т.д. В результате эти объединения будут приобретать репутации и влияние в научном мире, в общественных элитах, в деловых кругах.
Эти объединения будут координировать свои действия и постепенно объединяться.
Через 1-2 года сформируется достаточно крупное научное сообщество национального масштаба, объединяющее четверть или более докторов естественных и математических наук страны, имеющее высокую репутацию и сильное влияние в общественных элитах.
По мере усиления его влияния Правительство будет передавать ему функции распределения национального естественнонаучного бюджета.

Оптимальное организационное устройство естественнонаучного института представляется таким.
Руководящий орган института есть Учёный Совет.
В него входят все доктора наук института.
Совет может кооптировать в свой состав других лиц, не имеющих степень доктора наук.
Совет избирает своего председателя и назначает директора института.
Основные функции председателя – подготовка проектов решений о распределении ресурсов института между отделами и разрешение противоречий между начальниками отделов.
Директор управляет материально-техническим обеспечением работы институтов.
Председатель Учёного Совета может быть директором института.

Государственные институты и научные сообщества должны быть лишены права любой коммерческой деятельности. В противном случае их ресурсы неизбежно расхищаются.
Для прикладных исследований по государственным проектам, в том числе, по военным, правительство должно либо покупать научные услуги у частных коммерческих организаций, либо создавать специальные государственные институты под управлением соответствующего министерства.
Эти институты могут нанимать учёных из естественнонаучных институтов.

На Западе большая часть науки делается в университетах. Большинство их есть частные корпорации. Они занимаются разными бизнесами – обучением, консалтингом, исследованиями, конструированием, производством, пропагандой и т.д.
В наследство от СССР остались государственные специализированные учреждения – образовательные, научные и конструкторские. Повысит ли их общую эффективность их гибридизация и слияние?
Вопреки Западным традициям совмещения науки, конструирования и обучения в университетах, я сомневаюсь в оптимальной эффективности этого совмещения.
Университеты могут приглашать учёных из научных и конструкторских институтов для преподавания.
Учёные могут приглашать успешных студентов на стажировки в свои институты.

___

Мысли, в том числе в дополнении, разумные и во многом могут быть полезными. К сожалению, соответствуют принципу «вот приедет барин, барин нас рассудит».
У настоящего научного сообщества нет минимума сил даже чтобы начать изменения.
Обычно, при РЕформах РЕ всегда отбрасывается, а остаются только ФОРМЫ. А дьявол прячется в деталях

Советская система присвоения научных степеней имела существенные пороки. Постсоветская система ещё значительно ухудшилась.
Талантливая молодёжь уезжает за границу. Чтобы имитировать благополучие в отечественной науке в целом и в отдельных институтах, научные администраторы понижают критерии оценки научных работ, в том числе, диссертаций.
В результате, количество обладателей степеней увеличивается. Но качество их драматически снижается. Научные степени девальвируются. Старый принцип “Учёным можешь ты не быть, но кандидатом стать обязан!” сегодня изменился на “…, но доктором ты стать обязан!”
Диссертационная индустрия варганит диссертации.
Диссертационная коррупция усугубляет положение.
Формальные требования к диссертантам не повышают их качество. Они публикуют низкокачественные работы в низкопробных “рецензируемых” журналах. В результате, качество отечественной науки ещё более ухудшается.

Очевидно, что отечественная система научных степеней – концептуально порочная и не улучшаемая формальными изменениями.
Статус научных степеней и процедура их присвоения должны быть принципиально изменены.
Научная степень должна стать подтверждением признания достижений учёного научным сообществом, но не государством.
Поэтому прерогатива присвоения научных степеней должна принадлежать научному сообществу, но не ВАКу – пережитку авторитаризма. Так это происходит во всём цивилизованном мире.
Причём решение о присвоении степени должно приниматься не каким-то органом сообщества, но коллективно всеми его членами посредством сети. Это минимизирует возможность коррупции.

Степень должна присваиваться не за защиту диссертации, на которой мозги членов диссертационного совета заняты предвкушением предстоящего банкета.
Степень должна присваиваться по совокупности работ и достижений учёного.

Статус научной степени должен основываться не на власти государства, но на репутации присвоившего её сообщества.
Академиками называются как члены РАН, так и члены РАО, РАЕН и десятков других “академий”. Их статусы абсолютно разные, и это понятно всем.
Таким же образом, могут быть доктора наук от Института Курчатова, МГУ, СПбГУ и “доктора наук” от Крыжопольского кулинарного техникума.
Только обязательно должно быть, чтобы диплом обладателя научной степени содержал сведения о сообществе, присвоившем эту степень.
Тогда все будут понимать уровень этой степени и её обладателя.