мар 17, 2012 | 16:03

Международный Фестиваль-Конкурс литерат.-художеств. творчества молодёжи МФК «Юная Росса» (в сокращении)
 
Полная версия — http://www.chitalnya.ru/work/527078/
 
УДК 882
ББК 84(2Рос-Рус)
С 34
МФК «Юная Росса». Альманах
— М.: Союз писателей России (МГО СПР). – с. 129
   В альманах вошли произведения юных авторов, победителей Фестиваля-конкурса «Юная Росса» 2008-2009 года. Произведения победителей  Фестиваля конкурса опубликованы здесь в алфавитном порядке  (по  фамилиям авторов произведений). Некоторые из этих произведений  оформлены в качестве песен и дополнительно опубликованы в сети Интернет. 
    Редакционная коллегия будет признательна всем, кто пришлёт свои критические замечания, пожелания и предложения по сотрудничеству.
                   
*  *  *
Не дичок в наших рощах созреет,
Коль взлелеяны и зацвели!..
Там, где вороны только галдели, -
Молодые поют соловьи!..
Если с песнями день светлый прожит,
Если с песнями сердце в ладу,
Никакая пучина не сможет
Колебать в поднебесье звезду...
Журавлям в нашем небе не тесно,
Их купают восход и закат...
Так лети наша юная песня,
Сокликая в полёт журавлят!..
Славься, певчее юное племя,
Буду долго смотреть вам вослед...
Верно, дарит мне новое время
Счастье, — выше которого нет!..
СИГАЧЕВ Александр Александрович
Московская Городская организация Союза писателей России (МГО СПР)

ПРИВЕТСТВИЯ  МФК  «ЮНАЯ РОССА»
Росса Людмила, г. Юрмала, Латвия
ЗОВ ЛЮБВИ
Ясны очи брызнули слезой...
Боль – в улыбке.
Яркостью прозренья
распластался вмиг серебряным
дождём
Зов Любви
в безвременьи рожденья.
Зов не умолкает. Зов зовёт.
Стелется раскатистым узором...
Я иду.
Я слышу:
зов поёт,
песенностью
сердце мне лелея.
* * *
Ты не волнуй меня, о ветер вольный,
Не береди Души моей родник...
Я чистотой росы прольюсь на склонах горних
И обрету надёжности приют.
Любовью пропитаю все страницы,
Откину шаль резную у Ворот...
Любимые,
родные сердцу лица
пойдут стезёю,
проторенною,
мне вслед.
Авдеева Анастасия, г. Бузулук
  С ОТЦОМ НА БУРОВУЮ
Еще в раннем детстве я любила и чувствовала окружающую природу. И этим я обязана своему отцу. Нет, он не лесничий, ни охотник, ни колхозник, но его место работы и любимого развлечения — природа. Он был нефтяником, а еще рыбаком-любителем.
Где только я с ним не была. Например, на буровых, которые находились то в поле, то в небольшом смешанном лесу, то на берегу Волги или какого-нибудь озера, то у подножия высокого холма, с которого видно далеко всё вокруг.
Добираться до буровых скважин тоже было интересно. А транспорт самый разнообразный! Я помню даже будки на санях, которые прицепляли к тракторам и они, как черепахи, катили по заснеженному полю, оставляя за собой глубокие борозды.
А в самой будке топиться печка — буржуйка, кипятиться вода в чайнике. От печного огня блестят глаза и зубы буровиков. Тепло, шумно и весело. С раннего утра до вечера в синих сумерках или даже ночью добирались до нужного места — до буровой. Ночью она, как нарядный маяк, — вся в огнях в открытом снежном поле; а когда к ней приблизишься, она гремит и лязгает железом, пыхтит паром и шумит работающими дизелями.
И страшно и любопытно: что же там происходит? Да ведь это целый завод, правда, маленький. И вахта небольшая — восемь человек. Чтобы что-то сказать друг другу, нужно кричать прямо в ухо, поэтому рабочие понимают все по жестам, по глазам.
Идет спуск инструмента (стальных труб) в пробуренную скважину. Надрывно гудят дизеля — и тяжелый кран — блок взметается вверх. Там «верховой» прицепляет к нему свечу (так называется спаренная двадцати четырех метровая стальная труба). И она, как легкая соломинка, летит по воздуху к ротору, приворачивается, и кран — блок стремительно с оглушительным грохотом опускается вниз. И так продолжается, пока все трубы не будут спущены вниз в скважину. А там, на забое, на глубине около трех тысяч метров начинается бурение. Самая важная и самая продуктивная работа в этом деле. Прекращается грохот и лязг, и на смену надрывному визгу дизелей приходит размеренный гул работающего мотора: «ту-ту-ту-ту-ту-ту-ту».
Включаются насосы, которые подают глинистый раствор в скважину под давлением, и он циркулирует по всем «сосудам» этого маленького механического организма, который будет функционировать до тех пор, пока не добурится до нефтеносного или газового пласта. Летом ездить на буровую еще интересней: на вахтовой машине, на автобусе, а в последние годы даже на вертолете. Ух! Аж дух захватывает! Вот тут-то прекрасная возможность полюбоваться окружающей природой и помечтать.
Агапова Зинаида, Московская область
В ПОДМОСКОВНОЙ ЭЛЕКТРИЧКЕ
Неслась стрелою электричка,
В ней, раскрывая свой талант,
Про медсанбат и медсестричку
Пел песни старый музыкант.
Он пел про зимнее ненастье,
Про корабли и океан,
И прослезился вдруг от счастья,
Сидевший рядом ветеран.
Потом сменилось настроенье –
Баяна вывернулся мех,
И началось другое пенье –
Частушки он запел под смех...
Неслась всё дальше электричка,
Светил вагонный тусклый свет.
Прощаясь, спел он всем «Маричку»
Под звон заслуженных монет.
Потом сошёл на перегоне,
Махнув попутчикам рукой.
И тихо стало так в вагоне,
И снизошёл на всех покой.
ВОЗВРАЩЕНИЕ
Весенним утром журавли
Домой в Россию возвратятся,
И красотой родной земли
В полёте будут наслаждаться.
Я птицам помашу рукой,
Они ответят мне крылами...
И, обретя в душе покой,
Займусь текущими делами.

Агнивцев Н.
* * *
Город гранита. Отсвет в каналах…
Город Петровских надежд исполнений,
Солнце блистает в твоих величавых,
Сильных волнах, проглянув на мгновенье.
Будь же спокойна, морская столица,
Все непогоды, шторма, ураганы
Выдержит Адмиралтейская спица,
Блеском своим, озаряя туманы.
Площадь Дворцовая. Сонные камни
Залиты светом луны молчаливым –
Эта картина всё так же близка мне,
Как непонятна, тиха и красива.
Святы мосты Петербурга, заставы,
Святы дворцы, подворотни, канавы,
Не для иконы слова – для державы,
Детищу гения – вечная слава…
Трудно быть Богом…
Трудно быть Богом. Я знаю. Но, видимо, надо.
Иначе снежинкам на землю не падать уже,
Иначе по осени вновь не кружить листопаду,
Мечтам не летать, заходясь на крутом вираже.
Я рвусь в неизвестность, а, может быть, и в неизбежность.
Но, верю, дождётся меня на далеком пути
Моя приходящая тихая сонная нежность,
И сил не достанет покинуть ее и уйти.
Так вот, это будет потом. А сейчас – лишь дорога,
Где нужно собрать все задумки, дорваться до звёзд –
Они же спускаются, верю, — смущаясь немного,
Порой вылезают из теплых, насиженных гнёзд.
Мне нужен весь мир, вся Галактика, все настроенья,
Вся гамма желаний – и чтоб непременно сбылись!
Не зря же случилось на свете такое мгновенье,
Когда эти странные мысли со мной родились!
НОВАЯ МОЛИТВА (дорогой моей Крестной)
Всё. Попался. Вот и я.
Здравствуй, Боже…
Не жалей, прошу, меня –
Будь построже.
Не давай, коли предам,
Мне спасенья.
Я пришел в твой светлый храм
Не в забвенье.
Может, смерти попросить,
Если струшу –
И за то прошу простить
Мою душу.
Грех оставь, я не затем
В церкви шумной.
Вот, стою – потерян, нем,
Полоумный.
Просто нужно было знать
Непременно,
Что меня Ты будешь ждать
Нощно, денно…
Алаёнкова  Юлия,  Лисунец Ольга Семёновна, г. Москва
 ВЕСНА НА «НАГОРНОЙ»
Снова с «Нагорной» бегут ручейки,
И напевает весна...
Вот мы становимся — выпускники,
Нам расставаться пора...
Школа-лицей на «Нагорной» — наш дом,
Скворушки, слышишь? – поют:
— Скоро, друзья, мы из школы уйдём,
Сердцем останемся тут...
Припев:
Быстро промелькнули школьные года...
Огонёк оставим в сердце навсегда.
Школу на «Нагорной» позабыть нельзя;
Вальс свой посвящаем вам, учителя!..
Школа сроднила друзей навсегда,
Дружба приходит не вдруг...
Не позабыть никогда, никогда
Добрых учительских рук!..
Вот мы становимся выпускники,
Нам расставаться пора...
Дружно с «Нагорной» бегут ручейки,
И напевает весна:
Припев:
Быстро промелькнули школьные года...
Огонёк оставим в сердце навсегда.
Школу на «Нагорной» позабыть нельзя;
Вальс свой посвящаем вам, учителя!..
Александрова Анастасия, Кировская обл.
            
* * *
Ночами не спится поэту,
Поэта терзают сомненья.
Не знает он: та или эта?
Он жаждет знаменья.
Он жаждет открытий,
Он жаждет духовного блюда:
Котлеты событий,
Пюре из знакомого люда.
Он голоден, бедный,
Мурлычет душа-пищевод.
Несчастный и бледный,
Вступает он в крестный ход.
И с мыслью о Боге
Он вышел рассветной порой.
Стою на пороге,
И жду его очень домой.
Алпатова Елизавета, г. Оренбург
СЕКУНДЫ, МЫСЛИ И СЛОВА
То время бешено стремится,
Сбивая стрелки на лету,
В своей стеклянной колеснице,
А мы кричим часам: «Ату!
Лови, держи за хвост минуты», -
Хоть эти звери не видны,
На них набросили мы путы,
И не заметив их длинны.
Теперь текут часы спокойно,
Струясь, как вязкая смола –
В цепях держать мы не достойны -
Секунды, Мысли и Слова!..
Я ЛЮБЛЮ
Я люблю, когда небо плачет:
Свет искрится в кристаллах слёз.
Эта осень так много значит
С её тихой беседой берёз.
Я люблю эту тёплую влажность –
Испаренья асфальтовых дюн;
И бетонного дома этажность,
Где с балкона спускается вьюн.
Я люблю оживленье природы:
Запах пряный — набухшей земли,
По камням шелестящие воды,
Словно дети огромной змеи.
Я люблю шум дождя ночного,
Не тревожимый шумом дорог.
Его шёпот снова и снова
Заставляет ступать за порог...
ХОРС
Зябкие сумерки. Зяблики.
Зяблики жмутся к ветвям.
Небесные мчатся кораблики
На встречу морским кораблям.
Мертвые улицы. Юноши.
Юноши сходят с ума.
Бродят впотьмах до полуночи –
Прошлого давит сума.
Свежие росы. И птицы.
Птицы плетут свою трель.
Родниковой воды бы напиться,
Смотреть, как колышется ель...
Жгучие камни. И девушки.
Девушки вышли к реке.
И корки горячего хлебушка
У каждой — зажаты в руке.
Рассветы и зори. Закаты.
Свой цикл светило вершит.
Румяные щеки покаты,
А Лико — сверкающий щит.

Аристов Андрей,  г. Киров
* * *
На пороге нового века,
На краю временной межи
Покосилась изба-калека
В деревенской лесной глуши.
И окон глазницы пустые
Слепо смотрят в гнилой плетень.
Сколько их таких по России –
Позаброшенных деревень!
А скажите: куда людям деться
От родимого-то угла?
Обитаю здесь с малолетства,
А в те поры деревня жила...
Что имеют, тем и радеют:
Дом, корова и огород.
Пашня брошена, хлеб уж не сеют,
Словом, здесь уж последний народ...
Свирепеют метели и грозы
Над заброшенною землёй,
А поля зарастают берёзой,
Да бурьяном, да лебедой...
Старый тополь, чёрный колодец
Да скелеты прогнивших слег...
Избы – в землю. Вот так уходит
Деревенский двадцатый век.
  
Астрецова Светлана,  г. Москва
* * *
Листья медные, листья червонные,
А над озером — радуги арка!..
Мы гуляем, немного влюблённые,
По старинной аллее парка...
Мы, влюблённые в небо осеннее,
Мы, влюблённые в рыжие клёны;
Где-то слышится тихое пение
И неясной мелодии звоны.
Этот день, как твоя улыбка,
Как туман, как осенняя пряность –
Слишком бархатно, слишком зыбко,
Слишком мало улыбок осталось...
Всё равно в безымянные дали
Мы скользнём с отшумевшей листвою,
Да и, кажется, мир бы отдали,
Потому, что он наш с тобою!..
Это всё мне когда-то снилось
Или в кружеве звёзд показалось –
Мне улыбка твоя, как милость,
Как туман, на прощанье осталась...
Мы гуляем, немного влюблённые, 
По старинной аллее парка.
Листья медные, листья червонные,
А над озером — радуги арка...
Бадмаева Марина,  г. Москва
МУЗЫКА
Только клавиши чуть нажимаю,
И рождаются чистые звуки...
Птицу-музыку в дом приглашаю,
Предлагаю ей сердце и руки.
Птица-музыка вмиг прилетает,
Надо мною кружиться, кружиться...
Словно радуга в небе сверкает,
И блистает, как в сказке жар-птица!
Мне свои два крыла подарила –
Улетаем с ней, в дальние дали,
Всё уходит, что сердцу не мило,
Забываются с ней все печали...
Как цветы на лугах расцветали,
Как ручьи в тихой роще звучали...
Это чудо – ожившие звуки,
Словно голуби просятся в руки!..
Баталова Татьяна, Московская область
ЗЕЛЁНЫЙ ЛУГ РОССИИ
Зелёный луг пахуч травой и дик,
Растрёпан буйной зеленью столетий,
Он все движенья запахов постиг
И радость первородную соцветий.
Зелёный луг – хмельное царство трав,
Нечёсаное дикое раздолье,
Себе Россию родиной избрав,
Цветами возрастает над юдолью.
Над холодом развеянной тоски
Встаёт дурманом разноцветья сладким,
Хохлатой травки тянет стебельки
И пьёт прохладу из озёрной кадки!
Метёлки трав в шмелях и мотыльках
В репейниках лиловых утопают,
Где пряный чад. Гуляя в ветерках,
Хоромы неба мёдом овевает.
Зелёный луг с нескошенной травой
Исхожен ветерком белёсой сини,
Где платьица ромашки луговой
Полощутся просторами России!
 * * *
Как сон, как облако, как дождь,
Я нарисую в сердце небо.
Росы прохладной блеск и дрожь
Вернут меня в блик детства, в небыль.
Там всем владеет синева,
Проветрен луг широким светом,
Где девственно хмельна трава
И пахнет земляникой летом.
Там неогляден неба край,
Когда заря идёт на царство,
В бруснично-земляничный рай
Несёт лучей парчовых барство.
И солнечно падёт на луг,
Блеснёт большущей стрекозою,
И сотни её верных слуг
Весь сумрак выжгут бирюзою.
Густой лазурной тишиной
Я нарисую в сердце небо,
И свет прохладною волной
Затушит трепетную небыль.
Белоусова Анна, Оренбургская обл.
О РУССКОМ ЯЗЫКЕ
Сестра моей бабушки, баба Нина, большая рукодельница. Почти вся наша многочисленная родня в Ульяновской области и мы, живущие здесь, в Оренбуржье, с удовольствием носим связанные ей кофты и шапочки, варежки и носочки. Однажды я гостила у неё в селе октябрьское, что находится возле огромного соснового леса в Ульяновской области. Баба Нина в подарок мне вязала красную жилетку с удивительно красивым орнаментом. Закончив свою работу, она позвала меня и предложила померить обнову.
— Ну, гоже ли, благо ли, жалетка тебе, Аннушка?
— Жилетка мне очень нравится, она красивая и удобная. А вот говорите вы, баба Нина, немного непонятно, не по-русски. По-мордовски, что ли, — спросила я, зная, что рядом есть мордовские деревни.
— Это чаво ж это не по-русски? Так говорили и мама с папанькой, и баба с тятей, так все говорят в нашей деревне, а мы говорим по-русски. Что город, — то норов, что деревня, — то обрядня, что двор, то говор, — немного
обидевшись, возразила баба Нина.
Помолчав и подумав, баба Нина продолжила:
— Мы-то по-русски говорим, а вот молодёжь ноняшняя говорит незнамо как. Чаво-чаво, а вот их говор понять трудно. Казня кака-ед!
Сказав это, баба Нина успокоилась, словно нашла хорошее подтверждение в пользу чистоты своего языка, и опять принялась за новое рукоделье, напевая старинную русскую песню:
Хороша я, хороша! Плохо я одета.
Никто замуж не берёт, верно, через это!
Пойду, схожу в монастырь, Богу помолюся,
На себя и на народ в храме гюдивлюся.
Всем святым я поклонюсь и самому Миколе,
Не создаст ли мне Господь той счастливой доли?..
Да, наш русский язык интересный и многообразный! В нём уживаются и различные диалекты, история которых уходит корнями в глубокую древность, и неологизмы, новые слова, созданные временем, и заимствованные слова, которых становится сегодня всё больше и больше, потому что и экономическое, и международное пространство расширяется, объединяя и сдруживая разные народы и языки. Имеет своё место (и от этого никуда не денешься) и жаргон. Жаргон — это разновидность речи какой-либо группы людей (жаргон лётчиков, и жаргон моряков). Молодёжный жаргон, на который жаловалась баба Нина, часто называют сленгом (от английского слова slang). Его особо бояться и совсем не уважать — не стоит. Главное в нём — игра, отход от обыденности. С помощью сленга молодёжь старается уйти от скучного мира взрослых. Поколения молодых меняются, а с ними меняется и сленг. Но всё же каждый человек должен стремиться говорить хорошо, использовать правильную, богатую и гибкую речь, а этому нужно учиться. Как? Во-первых, на мой взгляд, прислушиваться к тому, что и как говорим, мы сами, сравнивая свою речь с речью других. Легче учиться, подражая тому, кто говорит свободно и чисто. Во-вторых, больше читать писателей-классиков, потому что язык классической литературы до сих пор остаётся эталоном русского языка. А в-третьих, учиться языку на уроках в школе, а также, используя различные учебные пособия по русскому языку и, конечно же, чаще обращаться к словарям.
Умение правильно и красиво говорить ценилось всегда и ценится сейчас. Наш русский язык действительно могучий и свободный, он побеждает время, не знает государственных границ, он является родным языком многих мировых художников слова. Мы имеем полное право, гордиться своим языком, но вместе с тем, несём ответственность за его чистоту. В нашем языке содержится тысячелетний опыт предков, а каждый из нас является носителем будущего этого великого языка!
Берсанова Камелия, Оренбургская обл.
* * *
Уходя, оглянись на пороге,
Взгляд прощальный оставив со мной.
Я опять упаду тебе в ноги.
Ты же скажешь: «Я больше не твой»...
А когда ты ко мне вдруг вернешься
И, дыханье своё затая,
На пороге, любя, улыбнешься,
Я скажу, что уже не твоя...
Брусков Вадим, Московская область
ПОДАРОК
Подарю тебе не перстень,
Не обнову, не духи.
Подарю тебе я песни,
Подарю тебе стихи.
И улыбку, чтоб согрела
В хмурый день и трудный час,
Радость, чтобы сердце пело,
А душа пускалась в пляс.
Подарю тебе тоску я,
Страсть и нежность, ты нарви
Роз букет из поцелуев –
Из цветов моей любви.
Подарю я на прощанье
Глаз мерцанье вместо свеч
И тревогу ожиданья,
И хмельное счастье встреч.
Осень, как палитра красок,
Вдохновенье, свежесть сил.
Жаль, что лес не я раскрасил
И на память подарил.
Бубликов Сергей, г. Сорочинск
ЛЮБИТЕ НАС ЗА ТО, ЧТО МЫ ЕСТЬ!
 
 Поезд резко набирал ход. За окном сонные деревья уже не плыли, а как будто бежали, обгоняя друг друга. Порывистый холодный ветер срывал с них снег, делая беззащитными и одинокими. Поезд все дальше увозил меня от той станции, но я снова и снова мысленно возвращался назад...
   В купе постучали. Я поспешил открыть. Мальчишка лет семи, в грязной, не по росту одежде, в огромных валенках стоял передо мной. Быстро снял шапку, протянул ее:
   — Подайте Христа ради… «Христа ради» — как-то странно и нелепо звучало из детских уст.
    — Давай, мужичок, проходи, погрейся. Сейчас и ужинать будем, — моя мама стала быстро раскладывать на столе продукты, приготовленные нам в дорогу. 
    Мальчишка застеснялся и смущенно спрятал грязные, обветренные руки за спину. Не обращая внимания на его внешний вид, мама продолжала:
   — Ты, почему один? Потерялся?
   — Я ничей, сам по себе. Папка пьет, ему не до меня, а мамка бросила нас, устала, — по-взрослому рассуждал мальчонка.
   — Так с кем же ты живешь? Один?
   — Нет! — с гордостью ответил он. — Нас много. Мы в подвале живем, там трубы, зимой тепло. (Мальчишка выглянул в окно).
   — Следующая станция моя. Теперь ребята меня заждались; сегодня моя очередь работать.
   — Ешь, успеешь… Он с жадностью ел, все время, озираясь по сторонам, как будто боялся, что кто-то отнимет. Все оставшиеся продукты мы сложили ему в пакет. Мама отдала и мои варежки, которые он никак не хотел брать.
   — Зимой без них нельзя, руки обморозишь, — уговаривали мы. Мальчишка нахлобучил старую отцовскую шапку, бережно надел варежки, радостно подхватил пакет с едой. Шустро спрыгнул с подножки вагона и уверенной походкой быстро по¬шел по перрону. Сегодня у него выдался удачный день. Поезд тронулся, а старая шапка все мелькала вдали. В купе повисла немая тишина: каждый думал о своем...
   Я размышлял: как же его родители могут спокойно жить, не зная, где сын, с кем он? как можно продолжать жить? и как же он, малыш, живет без заботы, без участия, без любви, оставшись один на один со своей бедой? смог бы я выжить, как он? Боль безысходности от невозможности помочь ему застыла в маминых глазах.
   Поезд быстро набирал ход. Я смотрел в окно, стараясь отвлечься от грустных мыслей. Вот уже и зима. Как быстро! Кажется, лето было вчера. Было тепло и солнечно. Мы, взрослые ребята, как маленькие, обсыпали друг друга песком, а потом все перепачканные, с веселым визгом бросались с берега в воду и шумно плескались. Это наше последнее лето вместе: в этом году мы окончим школу. Впереди взрослая, самостоятельная жизнь. Как-то легко и тревожно на сердце одновременно. Сегодня мы решили переночевать у реки. От воды повеяло прохладой, появились первые звезды. Мы жгли сухие ветки для тепла и света. Они тут же превращались в золу, только кое-где звездочками вспыхивала недогоревшая ветвь. И все говорили, говорили… Вспоминали. Каждый хотел выговориться. Только Лешка молчал. Лешка, которого наши родители ставят нам в пример и который никогда не улыбается. Он рос среди нас самым смышленым и не по годам серьезным. Родился — и сразу стал серьезным, ответственным. Он даже не дурачился, как это делали мы, не играл — у него не хватало на это времени. У него много обязанностей по дому: матери никогда нет дома, а на отца ни в чем нельзя положиться. Его отец алкоголик. Лешка скрывает пьянство отца. После занятий ищет любой повод, чтобы подольше задержаться в школьном дворе. Кто-то вспомнил про Сашку, которого не было с нами.
   Сашка тоже из нашего двора. Он живет с бабушкой. Она старая и очень больная. Его бросили родители: и у матери, и у отца другие семьи. А Сашка ничей, в их семьях он лишний. На праздники они иногда приглашают его в гости. С каким же нетерпением он ждет этих долгожданных дней: может, о нем вспомнят? Он не жалуется на родителей, даже не осуждает. Я во всем ему могу довериться, ведь он никогда не предаст. Предательство, совершенное взрослыми, не могут повторить дети — они не предают.
   Поезд то останавливался, то снова набирал ход. Уже стемнело, но я все не мог заснуть — вспоминал того мальчишку, который растерянно обрадовался: он не ждал от взрослых помощи, понимания. Мне хочется кричать так, чтобы услышали все взрослые: одумайтесь!!! Ведь вы тоже были детьми и тоже хотели, чтобы вас любили, хотели быть самыми счастливыми. Так почему же вы лишаете детей радости, лишаете детства?! Мы, дети, не имеем права осуждать взрослых, но не затаится ли обида в сердцах тех, кому подарили жизнь и кого бросили из-за ненадобности, нежелания отказаться от своих слабостей? Тысячи детских глаз ждут, что взгляд родителей когда-нибудь остановится на них, и они тоже получат то, что им так необходимо, — внимание, родительскую заботу и тепло.
Бупин Даурен, Оренбургская обл.
ПАПА
 
  Папа… Какое простое и красивое слово. Отец… И я мысленно рисую образ своего отца: высокий, спортивного телосложения, коротко стриженые волосы и глаза — карие, добрые, все понимающие...
  — Где ты, папочка? — часто по ночам, глядя в небо, зову тебя… Но нет ответа на мой простой вопрос… Мой папа погиб, когда мне, было, пять лет. Тогда я еще не понимал, что случилось: плохо это или хорошо?! Помню, как все родные, почему-то плакали, а я, ничего не понимая, тихонечко играл в уголочке. Когда я подрос, начал понимать, что без отца трудно жить на этом свете. Кто покажет, как починить сломанную машинку, как правильно держать в руках нож, чтобы порезать хлеб к обеду, как держать топор, чтоб нарубить дрова, как наточить косу, чтобы накосить сено для коровы, как наладить перегоревший утюг… да мало ли этих — как?! Был бы рядом мой папа (так всегда я думаю), он бы меня научил. И поэтому, я стараюсь всему научиться сам. Не раз я замечал, как мама и бабушка наблюдают за мной, когда я играю или делаю уроки, а потом тихонько плачут, вспоминая моего отца. Все говорят, что я очень похож на него. Я горжусь этим и стараюсь делать такие поступки, чтобы папе они понравились, ведь бабушка говорит, что он «сверху» смотрит на меня...
   Моего папу звали Арманом (в переводе с казахского — желание, заветная мечта!), когда он погиб, ему было всего двадцать пять лет. Это было как раз в «мущель жаз» — по казахским обычаям — это был опасный год для папы, он должен был себя беречь… Но почему-то Аллаху понадобилась папина жизнь… Бабушка говорит, что и Ему на небе тоже нужны хорошие люди… Я знаю, что некоторые отцы, совершая великий грех, бросают родных детей и уходят из семьи. Дети растут сиротами при живых отцах. Стыдно за таких отцов, больно, ведь страдают чаще всего от этого дети. На свете есть много страшных слов, и слово «безотцовщина» — одно из них.
   Я часто смотрю на папин портрет, (он висит у меня в комнате), иногда рассказываю ему что-то или спрашиваю совета. Образ отца, его родное лицо мне помогают жить, удерживая от дурных поступков, подсказывая правильный выбор. Мне очень не хватает папы. Если бы он был со мной, может, и я был бы другим… Сейчас у меня есть отчим. Я, как сын, понимаю его, как ему порой со мной нелегко. Он, как может, старается заменить мне отца. Я ему за это благодарен и стараюсь быть неплохим сыном для него.
МОЯ ДЕРЕВНЯ
Бауэр Любовь, г. Омск
Средь каштанов и магнолий
Я с берёзовой тоской
Разом справлюсь, вспомнив поле
И деревню над Окой.
Там белей снега несмятые,
Небо выше, хлеб вкусней...
Вечера там пахнут мятою.
А соседи там дружней.
В погребах стоят рекламные
Разносолы про запас,
А в сенях в кувшине мамином
Настоящий русский квас.
Август россыпями звёздными
Дарит взрослых и детей.
И в кустах колючих вёснами
Торжествует соловей.
Душу греет, словно солнышко,
Образ с детства мне родной.
В реку смотрится Алёнушкой
Деревенька Клетино.
Великанов Денис, Оренбургская область
СТЕПНОЙ КРАЙ
   Степь. Для каждого это слово звучит по-разному. Для городского жителя степь означает пустыню, пустое место. Для меня слово «степь» означает мою родину, край, где я родился.
   Я люблю свою степь. Это удивительный край.
   Вы видели степь весной? Небо голубое, высокое, но для меня такое близкое, родное. Где парит степной орел, такой красавец, с огромными крыльями, которые смогут обнять это бездонное небо, эту бескрайнюю степь. А тюльпаны! Красные, белые, желтые – ковром устилают степь, нельзя взгляд оторвать от такой красоты! Летом серебристый ковыль волнуется от ветра. Вся поверхность земли – серебяно-зеленый океан, по которому брызнули миллионы разных цветов.
   А мое озеро! Одно из самых удивительнейших и прекрасных мест на земле. С самой ранней весны и до поздней осени не затихает жизнь на озере. Лебеди, гуси, утки прилетают на наше озеро. Как не залюбуешься парой лебедей. Такой красивой, величавой и верной парой!
    Осенью степь тоже хороша. И хоть степь немного выцвело, а трава начала желтеть. Но и в этом есть какое-то очарование, тихая, задумчивая грусть. Погреться на солнышке перед зимней спячкой из своих нор выходят сурки. Встанут на задние лапки и смотрят, смотрят вдаль, любуются своей родной степью, чтобы запомнить ее до следующей весны, когда вновь оживет и зацветет земля.
Верхотурцева Юля, Оренбургская обл.
* * *
Пейзаж осенний на картине,
Закат и неба видим синь.
И нитка тонкой паутины
В багряных листиках осин.
Напоминают нам о лете
Елей зеленых яркий цвет.
Но!.. листья желтые в букете,
Цветы осенний шлют привет.
И на веранде деревянной
Лежат листочки под столом,
Как будто ветер окаянный
Играл с березкой теплым днем.

Сейчас все стихло, лишь далеко
Прощальный крик летящих птиц,
И навернулась одиноко
Слеза на краешек ресниц.
* * *
Осень пришла на прогулку в аллеи,
В парки и скверы, в лесок небольшой
Листья желтеют, листья алеют,
Лежит на земле ковер расписной.
Кружатся листья в танце воздушном,
С ветром играя, трава шелестит.
Кисти рябины висят словно бусы,
На этих бусах росинка блестит.
Гардаш Юрий, Костромская область
ПОЙ, ДУША!
Красит небо просинью,
золотом печаль.
Поманило осенью в голубую даль.
Прямо за околицей
на краю села
Слепо небу молится рыжая ветла.
А над синим озером
радуга зари
Распустилась розами и огнём горит.
Пой, душа мятежная,
потеряв покой!
Плачь, рябина нежная, красною слезой.
Доля бестолковая,
не брани меня –
Я на счастье новое оседлал коня.
Там за синим озером –
спелые хлеба.
Песней, а не прозою, позови судьба.
Пой, душа мятежная,
радуге зари!
Плачь, рябина нежная, и огнём гори.
Гирилюк Любава, г. Кишинёв (Молдавия)
* * *
В этом городе воздуха мало,
И дышать с каждым днем тяжелей,
Повзрослела душа моя рано,
Только сердцем не стала смелей.
В этом городе небо слепое,
Я теперь не смотрю на него,
Все теперь не моё — чужое,
И, увы, не найти своего.
В этом городе нет улыбок,
У прохожих пустые глаза;
Это вовсе не город — отрывок,
Из поэмы «чужая страна».
Гнеушев Алексей, Оренбургская область
Согласно легенде, требовалось прислать воды и земли в знак покорности,
(из истории Греко-персидских войн).
* **
Ни воды, ни земли тебе не пришлю
Не отдам ничего, из того, что есть;
Мои птицы несут твоему кораблю
Горькую весть.
Что твои паруса, и твои якоря,
Посмотри, посмотри — это все не твое!
И над морем чужим не твоя заря
Утром встает!
Когда вскроет вены у сонной тьмы
Восходящее солнце, показавшее свой  край,
Оглянись! Ты увидишь, что взят взаймы
У меня этот рай!
Это мой маяк корабль влечет,
Этот ветер — мой, и мои паруса,
И у кормчих твоих, смотрящих вперед
Мои глаза!
Так зачем утверждать, что это твоё,
Что тебе наплевать, что тебе всё равно?
Ты же слышишь — море моё зовёт
На самое дно.
Не пойдешь?
Но потом меня не зови-
Я верен себе, своему кораблю...
Ни воды, ни земли, ни огня, ни любви
Никогда тебе не пришлю.
Георгий (прислано без фамилии)
ПРОЩАЛЬНАЯ
Степь, прошитая пулями, обнимала меня,
И полынь обгоревшая, накормила коня;
Вся Россия истоптана,  слезы льются рекой;
Это Родина детства, мне не нужно другой.
Наше лето последнее, уж не свидеться нам,
Я земле низко кланяюсь, поклонюсь я Церквам;
Все тут будет поругано, той России уж нет,
И как рок приближается наш последний рассвет.
Так прощайте ж поручик, до свиданья, корнет,
Я с солдатами верными встречу этот рассвет;
Шашки вынем мы наголо на последний наш бой,
Эх, земля моя русская, я прощаюсь с тобой.
Утром кровью окрасится золотистый ковыль,
Станет розово-алою придорожная пыль;
Без крестов, без священников нас оставят лежать,
Будут ветры Российские панихиды справлять.
Степь порублена шашками, похоронят меня,
Ветры буйные с Дона, заберите коня;
Пусть гуляет он по степи, не доставшись врагам,
Был он другом мне преданным, я друзей не предам.
Горбовский А. (не указан адрес)
ЧАСТИЧКА РУССКОЙ ПЕСЕННОЙ ДУШИ
 
   Посвящается памяти Геннадия Дмитриевича Заволокина, автора передачи «Играй гармонь». Скорблю вместе с земляками Новосибирцами, вместе со всеми добрыми людьми Земли Русской.
«Навис над Родиной туман», и поволокой
Затянут луч в предутренней тиши.
Вчера погиб Геннадий Заволокин.
И стон, как в бездну охнувшей души!
Не верю! Нет! Но беспристрастный голос
Судьбу в динамике безжалостно вершит!
Но нет! Он жив! России добрый колос,
Частичка её песенной души!
Не верю! Вздор! Опять там кто напутал!
На lente.ru вестей горячих лист -
Неумолимо, мстительно и люто:
«Погиб известный гармонист»
Winamp включаю — слышу! Он откуда
Тот тихий голос? — Он летит с небес!
Зря ухмыляется какой-нибудь иуда -
Он, если умер, — в тот же миг воскрес!
Да, гармонист! Поэт и композитор!
Для русских больше — часть нашей души!
Напрасно думает великий инквизитор,
Что песню русскую он нынче заглушил!
«Звенит златая Русь», и в поднебесье
Вослед душе летит, как птица, песнь!
И вслушиваются города и веси,
И в песне той весть о победе есть!
Молчанье скорбное, но в горе не повянут
Ромашки белые, и вновь взойдёт звезда!
Его деревни русские помянут,
И русские оплачут города.
Но минет время, смута канет в Лету,
Скорбь посветлеет, сгладится беда.
" Я радуюсь" — ты пел, и радость эту
Русь сохранит, я верю, навсегда!
«Навис над Родиной туман», и поволокой
Затянут луч в предутренней тиши.
Вчера погиб Геннадий Заволокин -
Споём за упокой его души!
Гаркави Мария, г. Москва
 * * *
Как бы в чернёном серебре -
Спускалась по крутым ступеням,
Как только ангел по земле -
Ступать посмеет.
Из Храма вышла, и под звон
Колоколов, ушла дорогой,
Что самой узкой испокон
Веков была б душе, свободой.
Всей чистоты, живой и светлой,
Зовущей в Новый Город, в край,
Что полон синевы обещанной,
Где будет рай.
* * *
Как будто кто-то взял комок земли,
Развел с водой, слепил тебя и дал мне -
Несдержанным рывком, рывком любви,
С какой-то путаницей, двойственностью правды;
С какой-то разницей во времени… мол, вдруг,
Забьются вместе две несхожих жизни;
В скольких квадратах, кубах поминутно
Удерживаю тот комок земличный?
Не знаю…  я устала…  даже соль,
Оставленная в вымытом стакане,
Не щиплет больше, будто бы на ноль,
Сводя болей ненужных очертанья.
И я стою, растеряно, одна,
Одним лишь небом снова успокоена.                    
И понимаю, что идти должна,
И знаю, что душа опять раздвоена.
Как будто кто-то что-то отобрал,
И я совсем решить не в состоянии,
Как быть мне, чтоб Тому, Кто раздавал
Нам жизни, вновь не быть за нас в отчаянии…
* * *
До разрытых корней,
До ладоней простертых,
Уходила земля -
С тротуаров стертых...
Расступалась земля;
И синью неба,
Кормила корни
Вечности хлебом.
Этой вечностью сини -
Да в свет! и свят;
Будет весен, не убранных
Свежий наряд.
Будут памятны, ставен
Открытых кресты.
Да покой будет ладен,
Будут души чисты.
* * *
Наедине со всем, что было, -
Наедине -
Вполголоса я говорю спасибо -
Твоей спине;
За то, что был со всем согласен,
И вот, ушел.
Свет фонарей в окне был красен,
Ни добр, ни зол.
Был пересушен — мной, тобою, -
И воспален;
Уже в дверях — прихожей воздух.
И лишь тот тон,
Зажавший уши мне навеки
Тобой одним,
Он мне мешает спать, — не смертен,
И не будим...
Губин Аркадий, г. Москва (10 лет)
БРАТЬЯМ НАШИМ МЕНЬШИМ…
Ворона, ворона, —
Красивая птица!
Чего тебе дома
Сейчас не сидится?
Летаешь стремительно,
Всех обгоняя.
Ну, что же ты, милая,
Непоседа такая!
Каркаешь громко,
Взволнованно очень,
Заметив собаку, грача
Или кошку...
Не стоит, ворона,
Тебе их бояться!
Не лучше ль, подруга,
Тебе постараться
И гнёздышко крупное
Свить высоко.
Ведь ты это можешь
Сделать легко!
И будет красивый,
Просторный, опрятный,
Уютный твой домик,
Чудесный, занятный.
И будут птенцы в нём
Крепчать, подрастая,
А ты их подкармливай,
Моя дорогая!
И вырастут птахи
Красивыми птицами!
И в небо взлетят
Как большие орлицы.
И пусть небо станет
Их домом вторым!
И пусть будут счастливы
Дети твои!!!
                                                                                                                                                                                                  
ВСЕМ НАШИМ МАМАМ
Ещё кружат последние метели,
Угли в домашнем очаге дотлели.
То там, то тут  затренькали синицы.
И воробьям весёлым по ночам совсем не