янв 9, 2010 | 18:01

ДУХОВНЫЙ СМЫСЛ ОБРАЗА ДОРОГИ В РОМАНЕ АЛЕКСЕЯ ВАРЛАМОВА «ЛОХ»        
                                                   
INWARD MEANING OF THE WAY’S IMAGE IN ALEXEY VARLAMOV’S NOVEL «LOH»
 
Творческая индивидуальность Алексея Варламова вызывает в настоящее время самый пристальный интерес. Многие произведения писателя стали заметными событиями литературной жизни (повесть «Рождение» 1995, романы «Лох» 1995, «Затонувший ковчег» 1997, «11 сентября» 2003). Самобытность художественного мира Варламова, напряженность его духовных поисков побуждают сделать вывод о значимости творческого наследия писателя для понимания сложных и неоднозначных процессов, происходящих в душе современного человека.
Несомненна глубокая связь А.Варламова с традициями русской классической литературы, с ее сочувствием к человеку, стремлением понять его и вместе с ним найти ответы на мучительные вопросы: каково предназначение человека? Что такое нравственность? Каким путем человек способен прийти к вере? Реальность конца ХХ — начала ХХIвеков придала этим вопросам особую остроту и драматизм. Исторические потрясения не могли не повлиять на весь строй человеческой души в прозе Варламова. Апокалипсические настроения автора на рубеже веков подготовлены социально-политической почвой: смена общественного строя, распад государства и братоубийственные войны на территории бывшего Советского Союза. Роман «Лох» представляет собой широкую панораму российской жизни. В нем панорама России 1990-х годов прописана максимально достоверно, писатель дает срез общества, рисует его психологический портрет. Роман отличается необычайной емкостью содержания и масштабностью художественного обобщения.
Н.Бердяев, русский философ-богослов, писал, что русская православная религиозность выработала «тип русского человека с его недовольством этим миром, с его душевной мягкостью, с его нелюбовью к могуществу этого мира, с его устремленностью к миру иному». [1, с. 235]. А.Варламова интересуют, прежде всего, именно такие герои, которые обладают незаурядной духовной силой. К их числу, несомненно, принадлежит один из персонажей романа «Лох» Александр Тезкин – личность, блуждающая в сомнениях, тщетно ищущая спасения в одиночестве, в разрыве с любимой женщиной, в скитаниях по стране, в духовном поиске. С этой точки зрения роман «Лох» вполне религиозен.         Г.Л.Нефагина замечает, что современная реалистическая проза не может «обойти вопросы о «смысле жизни, о добре и зле, об абсолютных и относительных критериях их разграничения», которые ставились в творчестве Л.Толстого и Ф.Достоевского. В условиях кризиса современного общества, когда разрушены прежние ценностные понятия, основы прежней морали и принципы общественной жизни, именно в «религиозной» прозе идут поиски «новых гуманистических идеалов, актуализация христианской морали, обретение разрушенных нравственных основ».[4, с. 45].Создание такого произведения, как «Лох», приходится на время расцвета условно – метафорического направления в литературе конца ХХ – начала ХХIвека и время 80-х годов, когда в литературном процессе «началось так называемое религиозное возрождение. Хотя это явление все еще носит характер внешний (увеличился наплыв народа в церкви, как и количество самих церквей, узаконены религиозные праздники и т.д.), хотя массовое сознание еще безрелигиозно, но литература на религиозные темы уже довольно велика». [4, с. 79-80]. Творчество А.Варламова пронизано идеями возрождения верующего человека, проникнуто христианскими мотивами и горячим стремлением переоценить сложившиеся связи между людьми.
Духовный смысл приобретает в романе образ дороги, как нравственного пути. Мятущийся, нравственно чистый, но оторванный от земли герой занимается астрономией и часто разглядывает небо в телескоп. Занятие героя прочитывается, как стремление приблизиться  в своем нравственном восхождении к Богу. Александр Тезкин задумывается о смысле своего бытия, именно это побуждает его искать путь к вере. Материальный, бытовой мир разочаровал героя, а вот мир души, бытийный, остался для него совершенно неведомым. Поэтому писатель и говорит о тоске героя, как неотъемлемой спутнице в его физических и духовных скитаниях: «Он посылал домой открытки с видами маленьких городов, но и мысленно и телесно уходил от дома все дальше. Казалось ему, что он уже так бродит много лет, хотя прошло всего несколько месяцев, и путешествие это пошло Тезкину на пользу. Болезнь мало-помалу начала оставлять его, и только тоска никак не могла уняться и гнала вперед, как гнал некогда насланный Герой овод несчастную царевну Ио». [2, с. 23-24].  Или: «В ту весну он снова ощутил приближение тоски – верной спутницы и предвестницы всех своих перемен. Все, точно в одночасье, ему обрыдло, включая университет, снова в который раз захотелось куда-нибудь уехать, не стало сил ходить на занятия и думать о сессии, вопросы метафизики окончательно взяли вверх над физикой, и он понял, что до конца университета не дотянет». [2, с. 38].
Вытолкнутый из привычного мира существования, герой романа отправляется в путь по России. Его передвижение в пространстве означает возможность обретения истины, в которой варламовский герой испытывает нужду. «Тезкин неожиданно сказал родителям, что не желает быть никому обузой, а потому отправляется искать лучшей доли и когда вернется, да и вернется ли вообще, не знает сам. Его пробовали было отговорить, твердили, что в таком состоянии это просто самоубийственно, но все было напрасно – сын уехал». [2, с. 21].
Варламов, рисуя образ  Александра Тезкина, показывает, что к поиску нового пути героя побуждает стремление постичь те закономерности бытия, которые прежде оставались вне поля его духовного зрения. «Дитя своего безбожного времени, принципиально отказывавшееся ставить Богу свечку, он однажды ночью, глядя на звезды, вдруг задумался о своем посмертном существовании: так ли уж верно, что там ничего нет?       И вдруг понял, что там, за звездами, обязательно есть иной мир…и картина мироздания виделась философическому Тезкину таковой: земной, физический мир он уподобляет кем–то хорошо и строго охраняемой зоне, а мир небесный – свободе, куда рвется человеческая душа…Он жил теперь мысленно в том мире, силясь вообразить его во всех подробностях и пытаясь представить, что ждет его душу». [2, с. 15].
 Образ дороги связан в творчестве А.Варламова с мотивом скитальчества. В эпизоде ухода героя из дома  проявлен данный мотив, отсылающий нас к евангельской притче о блудном сыне. Александр уходит из дома, чтобы, пройдя через ряд испытаний духовного плана, вновь вернуться, но вернуться преображённым. Это скитание для него — путь постижения истинной веры.
Данный мотив характеризует как  физическое, так и духовное скитальчество героя.  В каждой из частей романа Тезкин показан в совершенно разной среде, в разном окружении. Сюжет романа строится так, что герой оказывается причастным ко всем изображаемым жизненным сферам, но в то же время оказывается в положении одинокого скитальца.
«Тезкин держал путь на юг. Не взяв дома денег, он доехал на трех электричках до Мценска, где его ссадили ревизоры, и дальше стал автостопом, уже прочно вошедшим в ту пору в моду, выделывать кренделя по юго-западной громадной равнине российского государства. Ночевал в случайных домах, кабинах и кузовах грузовиков ли просто в стогах сена, перебиваясь поденными заработками, а больше подачками и угощениями, благо народ тогда был еще не подозрителен и не скуп, а в страдальческом тезкинском облике было нечто, располагавшее к себе жалостливую хохляцкую и южнорусскую публику…
Что-то гнало его вперед, и на манер другого туберкулезника, буревестника революции Максима Горького, Тезкин исходил и изъездил пол – Руси, был на Дону и на Днепре, в новенькой, чистой Припяти, несколько дней прожил в Почаевской лавре среди богомольцев, добрался до Приднестровья и пил вино, столь нежное и благоуханное, что даже печень его не возымела ничего против.
Он сходился с бродягами, выкинутыми из жизни людьми, слушал их причудливые истории, рассказы странных старух о последних временах и втором пришествии Христа, о том, что антихрист с отметиной дьявола на челе уже родился и живет среди людей и лишь немногие спасутся и избегнут его власти, о том, что перед концом света будут еще страшные беды, пожары, землетрясения, войны и голод, появятся новые болезни как наказание греховному роду человеческому за богоотступничество. И порою закрадывалась мысль: а вдруг в безумстве своем эти женщины правы? Но кто мог тогда в это поверить?» [2, с. 23-24].
Герои классической литературы, находящиеся в постоянном поиске истины, считали, что этот поиск способен спасти человека от одиночества, от ощущения своей бесприютности и неприкаянности. А.Варламов ломает данный стереотип, развивая в своем романе тему Апокалипсиса и используя для характеристики главного героя мотив одиночества. Как внешняя характеристика, одиночество – это отчужденность, удаленность Сани Тезкина от мира людей, а как внутренняя – это нравственная позиция героя, не понимающего и не принимающего нравы окружающего мира.
Предпосылки к внешнему и внутреннему одиночеству героя обнаруживаются еще в раннем детстве: «Он не унаследовал ни ума, ни житейской ловкости старших братьев, рос в их тени, донашивал за ними одежду и ходил в те же детские учреждения, где его звучная фамилия была хорошо известна. Очень скоро заметили в нем, однако, черты, тезкинскому роду несвойственные. Мальчик был задумчив и тих, не любил шумных игр и ярких игрушек и с младенчества отличался двумя странно связанными между собою особенностями: таинственным предощущением смерти и необыкновенной влюбчивостью во все женское.
Еще ребенком в саду, из-за непрекращавшихся простуд его клали спать одного в теплой комнате…» [2, с. 3].
Главное, что вносит писатель в трактовку мотива одиночества — это прежде всего его абсолютный и глубоко личный характер, связанный с неприятием варламовским героем мира и коренных основ миропорядка. До конца жизни Тезкин остается одиноким и никем не понятым. Он одинок в семье, в работе, в любви. Только дорога, скитальчество по бескрайним просторам России помогает ему сделать нравственный выбор. Религиозная природа чувств, которые испытывает герой романа, определяет духовный смысл его поиска.
Тезкин стремится к одиночеству. С самого начала мотив одиночества существует в романе А.Варламова в двух полярных, но по существу взаимоопределяемых ценностных измерениях, только оставаясь в принципиальном одиночестве, которым Тезкин мучился и к которому в то же время стремился, право на которое он оберегал и отстаивал, он мог постичь истинную христианскую веру. Только такая позиция была характерна именно для варламовского героя. Но одновременно он тяготился своим одиночеством, до конца жизни страдая от невозможности быть рядом с любимой Катериной, страдая от неотвратимости смерти отца и невозможности донести до людей Истину. Основной источник мотива одиночества — противостояние героя и мира, дистанция, разделяющая их, до конца остается непреодолимой. Такое одиночество не снимает высокого личного трагизма, но предстает как естественный неизбежный общий итог бытия. Апогеем мотива становятся рассуждения Тезкина о природе своего существования в мире: «Он случайно родился, случайно прожил свою жизнь, не сделав в ней ничего хорошего и ничего плохого. Он не умер там и тогда, когда должен был умереть, его зачем-то спасли, даже не спросясь, желает он этого или нет, и вся его последующая жизнь была лишь горькой насмешкой. Он хотел теперь только одного: увидеть Катерину, взглянуть в ее глаза и убедиться в том, что она сумеет прожить без него. И тогда он почувствует себя полностью свободным». [2, с. 76].
Только на пути к вере Тезкин находит успокоение и забывает о своем одиночестве: «Тезкин тосковал, пил наливку из клубники и малины, листал старые журналы, а из книг читал только Библию и ждал знамения. После работы он все реже торопился домой, растягивал эту дорогу через лес, испытывая страх перед пустой дачей, сквозняком, печкой, и стоял на службе в церкви до самого конца, потому что там, среди людей и их размеренного, осмысленного труда, не чувствовал себя одиноким». [2, с.  53-54].
Мотив выбора пути является одним из ключевых в русской классической литературе. Отчетливо звучит он и в романе «Лох». Ни разу не видим мы Александра Тезкина в состоянии покоя или самоуспокоения. Перемещения во времени и пространстве варламовского героя не властны изменить его постоянное пребывание на перекрестке двух дорог: реальной  — путешествие по России и бытийной – стремление от земли к небу. Мотив скитальчества варламовского героя обретает религиозно-философский смысл, когда Тезкин в пути размышляет о нравственности и истинной духовности, заключающихся в принятии веры в Бога. Скитальчество Тезкина – это не добровольный выбор, и не результат избранного героем пути, это «вся его будущая жизнь и судьба, которой он, хочет или нет, должен следовать, будто кто-то неведомый бросил перед ним клубочек». [2, с. 25].
Фольклорная традиция русских сказок смягчает трагизм пути героя и дает надежду на возвращение Тезкина домой: «И когда перелетные птицы потянулись на юг, пролетая над безмятежным полуостровом, он почувствовал, что пристало ему возвращаться – а для чего и что он будет там делать, Тезкин не знал, но это была как будто и не его забота. Отныне себе он не принадлежал – таковой была его собственная плата за извлечение из тьмы, но это нисколько не огорчило его, а, напротив, успокоило». [2, с. 25].
Всем, с кем бы судьба ни сталкивала Тезкина, приносит он одни несчастья, хотя сам оказывается при этом не менее несчастлив, всюду становится чужим и вынужден покидать, оставлять прошлое, искать чего-то нового. Так происходит после вынужденного прерывания беременности девушки Маши и несостоявшегося отцовства Александра: «Из отделения его выпустили вечером следующего дня, когда все было уже кончено, — в светлой клинике на Воробьевых горах свершилась одна из тех операций, что так часто свершаются ныне на святой Руси, а Марью Гавриловну отправили в «Озера» залечивать нервы подальше от покусившегося на нее безродного прохиндея. Но Тезкину было уже все равно.
Одно желание теперь им овладело – уехать прочь из этого города. И на сей раз не в сопредельные ласковые земли, а куда-нибудь далеко, и никогда более не возвращаться в Москву, которую он считал не только свидетельницей, но и главной союзницей всех своих бед». [2, с. 31].
Потом было бегство на север на метеостанцию, и опять возвращение домой в Москву, далее одинокая жизнь на даче в Купавне. Апогеем мотива скитальчества становится «исчезновение» Александра после смерти отца: «Несколько месяцев никто о нем ничего не знал, но слухи ходили самые разные…И только осенью узнали более или менее точную правду. Оказалось все лето он провел в малопонятных странствиях по Руси, собирая вокруг толпы зевак, которым проповедовал второе пришествие Христа, призывал пока не поздно покаяться, отказаться от стремления к наживе и обратиться к Богу….А потом как будто поехал он в Почаевскую лавру и долго беседовал там с одним монахом, после чего разом прекратил всю свою самозваную пастырскую деятельность. На оставшиеся крохи наследства купил почти задаром дом в медвежьем углу Тверской губернии с баней и гектаром земли и переселился туда насовсем…» [2, с. 59-60].
Продолжается путь духовных исканий Тезкина. Надеясь на истинное счастье и веря в Бога, герой стремится к более светлой жизни – воссоединению со своей возлюбленной Катериной. Герой, не смотря на сложность тех или иных обстоятельств, враждебность окружающего мира, сохраняет в своей душе стремление к самосовершенствованию, веря в чудесное воссоединение с возлюбленной, без чего невозможно представить себе путь христианина. В фольклорной традиции волшебной сказки подан автором образ дороги главного героя в поисках Катерины. Это прежде всего универсальная схема: «разлука – поиск – соединение», но на фоне социально-исторической действительности конца ХХ века. Это и структура, где среднее звено связано с пребыванием Александра Тезкина в чужом для него мире. За своей возлюбленной герой отправляется в Германию, где его ждут разнообразные испытания: безденежье, переезд Катерины на новое место жительства, встреча с неожиданным другом Фолькером, обострение болезни. Духовным смыслом наполнен путь Тезкина к Катерине, наконец, он осознает, что вся его жизнь зависит только от Божьего замысла – как и сколько ему надо было жить: «Тезкин шел по широкой зеленой улице и думал о том, что сейчас увидит Козетту, которую не видел пять с половиной лет – ужасный, тяжкий срок, неведомо как пережитое им испытание…Потом можно будет просто умереть и даже не увлекать за собой целый мир – пусть он живет, как ему заблагорассудится, столько, сколько ему назначено, но Тезкину – он это знал теперь наверняка – с этим миром не по пути». [2, с. 76].
Заимствование сказочного мотива, на наш взгляд, дает возможность автору символически реализовать мотив пути, понимаемый в духе народной традиции, как путь нравственных и духовных исканий героя.
Как видим, образ дороги у А.Варламова оказывается чрезвычайно многоплановым и философски насыщенным. Герой ищет свой путь, надеясь обрести счастье, познать истину, постичь окружающий мир. К творчеству Варламова вполне применимо замечание Ю.М.Лотмана о том, что «всякое перемещение в географическом пространстве становится отмеченным в религиозно-нравственном отношении». [3, с. 113]. Для автора романа «Лох» обращение к образу дороги неразрывно связано с размышлениями о духовном поиске человека, о его предназначении и смысле существования.
 
 
1. Бердяев, Н.Русская идея. Основные проблемы русской мысли ХIХ века и начала ХХ века / Н. Бердяев // О России и русской философской культуре. – М., 1990. – С. 43-272
2. Варламов, А. Н.Лох / А. Варламов // Октябрь. — 1995. -  №2. – С. 3-84.   
3. Лотман, Ю.М.Статьи и исследования (1958-1993). О русской литературе / Ю.М.Лотман. – СПб: Искусство, 1997. – 210с.
4. Нефагина, Г.Л.Русская проза конца ХХ века  / Г.Л.Нефагина. — М.: Флинта: Наука, 2005. – 320с.