Анастасия Аксенова » Публикация

Аннотация В некоторой степени истолкованность самих отдельных феноменов, в том числе и феноменов страха, ужаса, тревоги, не имеет строгой системы. Во-первых, остается за рамками размышлений сама возможность данных феноменов являть себя в рамках присутствия. Во-вторых, констатируя наличие различных модальностей расположения присутствия, не стоит вопрос о причинах вхождения в эти модальности расположения. В XXI веке многое остается упущенным в изучении этой области, которая всё еще требует осмысления. Специфика предпринятого нами анализа в том, чтобы исходя из разработок М. Хайдеггера, развить и конкретизировать структуру бытийных модальностей расположения с целью выявления способностей мышления реагировать на вхождение в ряд модальностей расположения. Мы считаем необходимым предложить рассмотрение этих феноменов не только в качестве предмета изучения, но и как способ присутствия человека и раскрытое бытие. Сущность страха, ужаса и тревоги не схватывается, если мы просто поставим их в качестве познаваемого предмета. Следует отметить и необходимость изучения данных феноменов не изолированно друг от друга. Так как изолированное истолкование страха от ужаса и тревоги приводит к утрате присущего каждому из них содержания в результате неосознанной подмены одного понятия на другое. Хотя проблемы, связанные с феноменом страха и ужаса, так или иначе рассматривались в ряде работ, задача исследования остаётся актуальной поскольку страх рассматривается нами как временна́я модальность расположения, а ужас как повторное «выбрасывание в мир» [2]. Мы полагаем, что феномены тревоги и ужаса не могут являться модусами страха, так как располагаются на разных уровнях категоризации сознания. Страх всегда конкретен и включает объект и субъект (эта мысль намечена в трудах К. Ясперса) [5, с. 33]. Ужас ситуативен и тотален, представляет собой раскрытие неподлинного бытия. Тревога обладает протяженностью во времени и маркирует сокрытость бытийных движений человеческого существования, указывает на конфронтацию одновременной свободы и при этом заброшенности человека в мир.